Павел Морозов
Много деревень в Верхне-Тавдинском районе. Но деревня Герасимовка, расположенная в 55 километрах от районного центра, известна всему Советскому Союзу. Здесь 3 сентября 1932 года обозленные кулаки убили пионера Павлика Морозова.
Долог путь от Тавды до Герасимовки. Но длиннее был он восемь лет назад. Сейчас здесь проложено широкое шоссе. А тогда пни да коряги загромождали дорогу.
В западной стороне деревни, почти на краю, стоит дом, где жил Павлик Морозов. Дом этот большой и высокий. Если вытянуть вверх руку, то до окон не достанешь. Дом поделен на комнату и кухню. В комнате вокруг стен лавки, в углу — полка и печь. Между печью и стеной — проход. Отсюда Павлик увидел в первый раз, как его отец продавал документы кулакам. В кухне стоит стол, сколоченный из плохо обструганных досок. На стене — полка для посуды.
Дом обнесен высоким бревенчатым забором. В ограде — крепкий амбар. В нем сохранилась соха, которой пахал Паша, и уздечка лошади Морозовых — Серка. Рядом приткнулась баня. Еще дальше — хлев для скота. На улице перед домом — длинный скрипучий журавель.
Рядом с домом Морозовых остались следы дома деда Морозова. Еще и сейчас, около развалин дома растет куст черемухи. По другую сторону — большой, с резными украшениями дом Кулокановых.
Все в этой деревне напоминает о трагедии, случившейся несколько лет назад.
Едва ли кто хуже жил в деревне, как Морозовы. Ребята бегали полураздетые, в одежде с чужого плеча. Не сладко жилось и жене Трофима Морозова — Татьяне Семеновне. Родня Морозовых попрекала ее, что она пришла в богатую семью из бедной хаты. Трофим Морозов плохо справлял хозяйство, в доме достатка не было. В комнате стояла кровать, прикрытая холщевым тряпьем. В кухне лежала куча соломы, на которой спали ребята.
Герасимовские кулаки сговорились избрать председателем сельского совета Трофима Морозова. Они часто приглашали его в гости, поили вином, подкупали. Отец Павлика был избран председателем сельсовета. На следующий день Павлик прибежал в школу к учительнице и радостно сказал:
— Зоя Александровна! Запишите меня в пионеры. Теперь отец противиться не будет.
Павлик ходил в школу в рваном полушубке, из-под которого виднелась холщевая рубашка, завязанная у ворота тесемками. Пуговиц никогда не знала его одежда.
Вечером в доме Морозовых разыгралась первая сцена. Мать увидела на сыне красный пионерский галстук и с тревогой сказала:
— Ох, Пашка, не показывайся отцу. Убьет он тебя.
— Не убьет, — ответил Павлик. — Он теперь председатель.
Пришел Трофим Морозов, взглянул на сына, спросил:
— Кто тебе велел записаться в пионеры? Ишь, какой коммунист нашелся… Неси, мать, вечерять.
Семья села за стол. Татьяна несла ужин. Трофим Морозов сурово сказал сыну:
— Пошел из-за стола, щенок! Я коммунистов не кормлю.
Павлик замешкался. Тогда отец ударил его по лицу и толкнул на мать, которая держала в руках сковородку с горячим салом.
Павлик слег в постель. Ребята в школе ходили подавленные. Среди них не было веселого товарища, ласкового ко всем, верховода забав и игр. Он лежал, завернутый в тряпье, и никому не говорил о том, что его избил отец. Навещали друзья из пионерского отряда, рассказывали об отряде, о работе, о школе, а он со слезами на глазах отвертывался к стене. Ребята приходили не часто: Трофим выгонял пионеров.
Все чаще и чаще Трофим Морозов являлся домой пьяный, забросил сельсоветские дела. Почти каждый день к нему приходили Кулокановы, дед Мороз и другие кулаки. Вся тяжесть забот по дому легла на Павлика. На приглашения ребят поиграть Павлик отвечал:
— Некогда мне, ребята. За сеном нужно, дров напилить. Отцу ведь некогда.
Отец окончательно спился и продался кулакам. Он приходил домой, выгонял ребят и жестоко избивал жену. Есть в доме было нечего. Избитая мать ходила по деревне, по знакомым и просила то пару картошин, то брюквы, чтобы накормить ребятишек.
И вот однажды ночью Павлик стал свидетелем торговли отца с одним из кулаков из-за справки. Кулак просил справку о том, что он бедняк, совал в руки Трофиму червонцы, вытащил из кармана водку. Трофим продал ему справку.
Несколько дней мальчик боролся: сказать или не сказать? Преступником был отец, и сын не хотел выдать его. Но долг пионера заставил сделать это. И Павлик пошел в школу, к учительнице, разыскал уполномоченною из райкома партии и честно все рассказал. Чтобы проверить показания мальчика, к Трофиму Морозову подослали переодетого милиционера, который, притворившись кулаком, стал просить у председателя подложный документ. Трофим продал справку. Председателя арестовали. Вся родия Морозовых, герасимовские кулаки со злобой угрожали Павлику:
— Погоди, коммунист сопливый. Найдем на тебя управу.
А дед Мороз, хмурый, волосатый, прямо сказал внуку:
— Змееныш ты. Не сносить тебе башки.
На суде Павлик говорил:
— Я говорю здесь не как сын, а как пионер. Мой отец продался кулакам, дружит с ними и вредит нашему государству.
Злыми глазами исподлобья смотрели на отважного пионера кулаки. Суд приговорил отца к десяти годам тюремного заключения. После этого еще хуже стали жить Морозовы. Молодой хозяин должен был и учиться, и работать в пионерском отряде, и вести запущенное хозяйство. Дед Мороз в катаной шляпе и длинном суконном тулупе встанет, бывало, у изгороди, наблюдает, как хозяйничает Павлик, и ехидно посмеивается:
— Суетись, суетись, все равно ничего не убережешь.
— Как-нибудь уберегемся, дедко, — отвечал Павлик.
Зима в тот год выдалась лютая — морозная и снежная. Герасимовские кулаки отказались сдавать хлеб государству, попрятали его в амбарах и под землей. Приехал представитель из райкома партии и собрал общее собрание. Пришел на это собрание и Павлик — глава хозяйства Морозовых. Он выступил на собрании и рассказал, кто из кулаков прячет хлеб. Под нажимом бедноты было решено организовать красный обоз с хлебом. С первым обозом, впереди всех с красным флагом ехал Павлик Морозов с двумя центнерами зерна.
Но кулаки еще дальше запрятали хлеб. Нужно было бороться с зажимщиками, заставить их сдать государству излишки хлеба. Возвратившись из Тавды, Павлик собрал пионерский отряд и предложил ребятам:
— Давайте напишем плакаты: «Здесь живет злостный зажимщик хлеба» и повесим их на воротах тех, кто прячет хлеб.
Ребята принялись за дело. А наутро вся Герасимовка была удивлена: ворота богатых односельчан были украшены плакатами. Днем у Морозовых побывала бабка Морозиха и сказала Татьяне:
— Дед вовсе озлился. Накажет он Пашку, ой, смотри! Да такого щенка, выродка из поля вон.
— Мой Арсений, — говорила Татьяне кулачиха Кулоканова, — всю ночь караулил с колом в руках этих змеенышей — пионеров. А все Пашка верховодит.
Татьяна Семеновна плакала, уговаривала Павлика отстать. Сын в ответ смеялся и говорил:
— Мама, ничего, не бойся. Они не посмеют убить. Мы, как пионеры, должны это делать.
И наутро на домах деда Мороза и Кулокановых снова появились гневные «вывески»: «Здесь живет злостный зажимщик хлеба!»
Покряхтели кулаки, да и свезли хлеб в Тавду. Но только с той поры еще пуще разгорелась их ненависть к неспокойному Павлу Морозову. Частенько к деду Морозу приходил Арсений Кулоканов и подолгу шептался с ним. Скоро они перестали шептаться и стали вслух говорить:
— Завести в лес, убить. И концы в воду.
— Маленький, а вредный. Житья не стает. Большим вырастет — живьем съест.
К лету подыскали и убийцу. Выбор пал на племянника деда — Данилку. Дед, бабка Морозовы и Кулоканов стали спаивать Данилку, уговаривали «проучить» Пашку, сулили золото. Разгоряченный вином и посулами Данилка решился сжить сродного брата. Как-то в одну из этих попоек к деду пришел Павлик:
— Ты у нас седелку брал полгода назад, чего не несешь?
Данилка вскочил из-за стола, набросился на мальчика и избил. Полмесяца пролежал Павлик в постели. А потом снова звонкий смех этого неугомонного парнишки не утихал на улицах деревни. Попрежнему он исправно вел хозяйство и успевал еще во главе герасимовских ребят ходить за ягодами в лес, охотиться на глухарей, собирать грибы, рыбачить.
Наступил роковой сентябрь 1932 года. Татьяна Семеновна уехала по делам в район, оставив маленьких ребят под присмотром тринадцатилетнего Павлика. Этим и воспользовались враги. Утром 3 сентября пришла бабка Морозиха и позвала ребят за клюквой на Круглый мошок.
С бабкой пошли Павлик и девятилетний брат его Федя. А уж там, в лесу, сидели в кустах и ждали в заранее условленном, месте хитрый и злобный дед Мороз и пьяный Данилка.
Показался Павлик с мешком за плечами.
— Вот они, дед, держи Федьку! — закричал Данилка и бросился на Павлика.
